...Кейсы Гульжан Ергалиевой.
...Дело Сейтказы Матаева.
...Казус Бигельды Габдуллина.
Топ-менеджеры медийной полянки примеряют на себя фраки и вечерние платья ньюсмейкеров.
Можно, конечно же, нагнать туману, потянуть кукан на кисель и завести волынку про атаку на свободу слова и зачистку медийного поля.
Можно списать на козни завистников и интриги врагов.
А можно свести оценку всей медийной свары к простому диагнозу.
Пришла пора поверить.
Просто поверить во всё то, что казахстанские медиа с таким упоением смаковали все последние годы.
Воровать у казны плохо. Будет ата-та и публичная порка (пока ещё фигуральная).
Врать читателю – тоже нехорошо. Будет бо-бо и многомиллионные иски от обманутого и задетого.
Все те недостатки общества, что мы так успешно клеймили и пригвождали, оказалось, так комфортно нам имплантировать себе под кожу. Они стали частью нашего портфолио. Как и положено людям творческим, тонко чувствующим и впечатлительным, мы, журналисты, оказались весьма успешными учениками.
И тогда-то всё смешалось под шаныраком Медиа-ханум: так кто же кого учил жизни? Мы – чиновников? Мол, работай добросовестно, не лги, не воруй, не кради у государства, ұят болады, относись к қарапайым адамдар, к простым людям уважительно, почтительно?
Или, наоборот: мы набрались от бюрократов серых схем, грязных технологий и почтительных трепетных приседаний перед бастыком впридачу?
Так кто же в итоге терпеливый ұстаз, то есть мастер, а кто покорный и прилежный шәкірт, ученик?
Две сотни поправок к Закону "О СМИ" и громкие посадки, скандалы и задержания медийных "топиков", вполне возможно, связаны. А может, и нет. Но не суть.
Важно, что легко всё это можно было предвидеть.
И тогда, когда мы цитировали знаменитый постулат Ли Кван Ю: "Начните с того, что посадите трёх своих друзей. Вы точно знаете за что, и они знают за что".
И тогда, когда мы писали, что кризис – подходящее время для очищения и освежения.
И вот, пожалуйста. Процитировали. Освежёвывают.
Одному из первых пресс-секретарей президента Казахстана отмерили срок (приговор обжалован, скоро апелляция).
Ближайшему и вернейшему поклоннику Главы государства тоже вполне себе уголовная статья корячится.
Так разве не к этому вчера призывала вся озабоченная либеральная общественность? Начинать со "своих"?
Отсидели своё правозащитник Евгений Жовтис и журналист Сергей Дуванов. Отмотал срок корреспондент "Времени" Тохнияз Кучуков.
Почему медийные "топики" лучше? Почему им безопасней? Потому что Президента сильно любят?
Нет. И любят они, как выясняется, тоже плохо и без огонька в глазах: неэффективно распределяется государственный информационный заказ, выяснили для себя недавно коллеги на Медиа Курултае.
Нельсон Мандела, символ африканской независимости, очень выпукло прокомментировал свой опыт отсидки в родной тюрьме. "Говорят, нельзя по-настоящему узнать страну, пока не побываешь в её тюрьмах. О стране нужно судить не по тому, как в ней относятся к богатым, а по тому, как относятся к бедным" (Том Батлер-Боудо "Долгий путь к свободе. Нельсон Мандела").
А разве казахстанские медиа не потеряли всерьёз, давно и надолго свою связь с читателем? Разве мы не отгородились от него армией секьюрити и турников? Разве мы не сделали выбор между богатыми и бедными?
Вполне логично, что мнение читателей/слушателей/зрителей нам сегодня толком-то и не очень интересно: пусть, мол, Гэллап считает, ему за это уплОчено. И разумеется, читатель нам платит взаимностью: ему глубоко фиолетовы и наши внутренние передряги, и наши поправки, а последние события его ещё и окончательно утвердили в таком равнодушии.
Мы просто часть системы, а не санитары леса.
В двигателе государственного механизма медиа – просто ремень, который пришла пора заменить. Потому что много свистит.
Давайте вспомним, уважаемые коллеги: мы ведь сами с вами пишем для своего читателя, как, обжёгшись на уворованном госзаказе, бизнесвумен рыдает в суде, получив восемь лет. Вот учительница получила 6 лет колонии за взятку. Вот в здании Актюбинского облДВД озвучили приговор полицейскому – в присутствии его же коллег: три года колонии общего режима, конфискация, пожизненное лишение права занимать должности в правоохранительных органах….
А почему же с нами должно быть иначе?
Из года в год форматируют, и весьма жёстко, чиновный корпус. Там ни пошевельнуться, ни вздохнуть. Делать обязательную физическую зарядку – пожалуйста, непременно! Декларировать имущество и доходы – так давно уже госчиновники вынуждены это делать! Хотя для всех прочих это совсем не обязон. И не скоро ещё обяжут.
Плюс сверхурочные. Плюс грошовая зарплата. Плюс текучка-сокращения. Плюс Кодекс этики госслужащих. Плюс-плюс-плюс-плюс...
СМИ как получатели госзаказа должны быть сформатированы в такую же детальку, как и все ЦОНы, ведомства и министерства. Любишь кататься...
Мне как-то довелось поговорить очень подробно с одной девочкой, которая стремилась с нуля, без протеже (а таких очень много, поверьте) на госслужбе сделать карьеру. Она снимала с четырьмя подружками квартиру в Астане. Спала на холодном полу, ибо кровати не было. Прошла массу всевозможных проверок. Передвигалась по ледяной столице в жуткий мороз. Получала не больше 50 000 тенге. На обеде второе не брала: не хватало. Не жаловалась никому. Ұят. Терпела. Но выглядела так, что шеф как-то подошёл и молча на работе 5000 тенге под бумаги ей подсунул. Чтобы в обморок не упала.
А сейчас будет ещё хуже. Потому что кризис.
И когда мне говорят, что чиновники отгораживаются от прессы, и мы, журналисты, должны очень этому возмутиться, я всякий раз вспоминаю эту девчоночку. Ибо она для меня во многом – мерило моего отношения к чиновникам. Она, а не навязанный медийный образ зажравшегося, толстого и вальяжного благополучателя (этот образ вполне, к сожалению, применим к нашей братии, как выясняется).
…Боюсь ли я, что и мне самому придётся загреметь за решётку?
Думаю, это будет вполне заслуженно, ибо без вины виноватых не бывает. И за что именно посадят – уже не суть.
К примеру, в своё время я не стал рассказывать в своих публикациях (хотя мог хотя бы попробовать) о хищных банковских технологиях. О подлом раскручивании потребительского маховика и о кредитной удавке. Я всё это видел, но со своими знаниями к своему читателю не спешил. Хотя должен был. Знаний у меня было достаточно, печатали меня охотно. Но такое, конечно, не опубликовали бы. А я знал про банки, но даже не попробовал. Потому и виноват...
