Значительная часть жизни Олега Семёновича Космачёва была связана с Казахстаном, где он прожил более 30 лет, планомерно разделяя эту свою жизнь между любовью к горам и страстью к физике. Именно тут, в Институте физики высоких энергий он защитил свою кандидатскую диссертацию. "Глубоко неупругое рассеяние лептонов и сечение взаимодействия адронов вне массовой поверхности". Привожу здесь название его работы для того, чтобы изобличить нетривиальность и бесстрашие Космачёва перед всяческими пределами. Будь то в науке или в спорте. Он не ставил перед собой заведомо проходных задач. Работал на пределе.
"Броня крепка!" – эту любимую его присказку помнит каждый, кто общался с Космачёвым. Ею он напутствовал нас, своих учеников из "Буревестника" КазГУ перед восхождениями, подбадривал себя перед тем, как кинуться в очередной бой за справедливость. "Броня крепка?" – так он мог приветствовать тех, кто был ему приятен, и иронически вопрошать всех иных, на кого его симпатии не распространялись.
Броня самого Олега Семёновича была практически непробиваема. Он не был серым и склизким человечком, утопавшим в пучинах политкорректности и желании угодить всем. Личность сколь устремлённая, столь принципиальная, неудобная для компромиссных полюбовных разруливаний, до бесшабашности бесстрашная – Космачёв наживал врагов так же легко, как и друзей. Однако показательно, что и те, и другие относились к нему с уважением.
В элите советского альпинизма, в которую он входил с полным на то основанием, вообще-то было мало той братской любви, которая так манила непосвящённых и привлекала в секции и клубы новичков. И неизвестно ещё, на что тратилось больше сил и здоровья – на штурм холодных северных семитысячников Советского Союза или на интриги, подсиживания, внутренние дрязги. Банально, но путь к серьёзным горам зачастую начинался для горовосходителей в кулуарах и кабинетах спортивных функционеров. Там же, по большому счёту, часто решалась и судьба медалей такого субъективного вида как спортивный альпинизм.
Космачёв, несмотря на обилие недругов, становился чемпионом СССР неоднократно. Однако в начале 80-х его, находящегося в ту пору на пике формы, не включили в ту сборную, которой предстоял исторический триумф – восхождение на Эверест. Первое в истории советского спорта, а потому такое вожделенное для каждого "снежного барса".
А между тем Олег Семёнович по праву может быть отнесён к наиболее универсальным спортсменам своей эпохи. Его неспроста ставили рядом с легендарным Михаилом Хергиани. В те годы очень немногие альпинисты так же ярко блистали ещё и в спортивном скалолазании. Космачёв становился чемпионом страны и в этой дисциплине. Он был мастером спорта СССР в обеих дисциплинах.
Олег Семёнович относился к поколению моих родителей. Но тем не менее нас с ним связывали вполне приятельские отношения. В посёлке казахстанских физиков он жил на соседней улочке, которая называлась… улица Альпинистов. (Символично, что после хамского ономастического погрома позапрошлого года, окончательно искоренившего все исторические названия посёлка Алатау, улицу Альпинистов не тронули!)
Мне часто доводилось по-соседски бывать в домике Космачёвых, где меня принимали неизменно доброжелательно и где даже я считал себя "своим человеком". Я без предупреждения заходил к Олегу Семёновичу со своими многочисленными вопросами, на которые неизменно получал развёрнутые ответы. Рассказывал про горы он с увлечённостью академического профессора! Сервант, который в те годы в СССР принято было набивать хрусталём, был заполнен камнями, привезёнными с разных гор. Стену украшала связка медалей разного достоинства. А на утеплённой веранде был маленький спортзал. В том числе и турник – подтянуться на нём Космачёв мог 60-70 раз за подход!
Его жена Алла Сергеевна (спортивный врач и также мастер спорта по альпинизму), Наташка, дочка, очень яркая во всех отношениях (уже в школе она становилась призёром республиканских и всесоюзных соревнований по спортивному скалолазанию) и даже "малой" Серёга, – все они были очень заметными на том необычайном и богатом личностями фоне Научного городка тех лет. Любопытно, что эта благотворная аура боготворённого разума и ироничного отношения к окружающему была очень ощутима в тех палаточных лагерях, которые разбивали питомцы Космача (так называли его между собой ученики) на Или, близ скалодрома Тамгалы-Тас.
Что и говорить, Олег Семёнович стал для меня истинной живой легендой и непреложным авторитетом во всём, что касалось гор и горного спорта, задолго до того, как я пришёл заниматься к нему в секцию. Пришёл и обнаружил те же чувства и отношения во всех тех его учениках, с кем судьба свела на тренировках и восхождениях спортклуба КазГУ.
…Смерть давно присматривалась к этому необыкновенному человеку. И тогда, в 1941-м, когда его, шестилетнего пацанёнка, разлучив с матерью, закинули в последний отходящий эшелон с эвакуируемыми детьми, который, по пути в Москву был под постоянным прицелом "коренных европейцев", не гнушавшихся бомбить эшелоны с советскими детьми.
И тогда, в 1963 году, на Чатыне, когда оборвавшийся снежный карниз унёс в пропасть сердцевину одной из сильнейших команд эпохи (группа Льва Мышляева). Из пяти связок (среди погибших был поэт-альпинист Сарым Кудерин) уцелели лишь две – первая и последняя. Космачёв был в первой, успевшей преодолеть предательский карниз…
Смерть недобро скалилась и в 1969-м, в итальянских Доломитах, куда выехала сборная команда лучших скалолазов СССР. Тогда трагически оборвалась жизнь Михаила Хергиани. И совсем уж откровенно усмехалась она в 2007-м, на Алтае, когда группу ветеранов накрыл камнепад и сам Космачёв, пролетев полкилометра, оказался в трещине ледника, а потом в больнице.
Ну, вот и всё…
…Свой последний юбилей – 80-летие – Олег Семёнович Космачёв решил отпраздновать "дома", в горах Заилийского Алатау. Тогда, весной 2016-го, чествовать юбиляра в Иссыкском ущелье собрались многочисленные питомцы и ученики Олега Семёновича. В то время он выглядел совершенно счастливым человеком…
