В продолжение предыдущей колонки рассмотрю предполагаемые долгосрочные меры и действия. Все антикризисные бюджетные средства делятся на поддержку спроса или поддержку предложения.

Бизнес создает предложение, которое удовлетворяет спрос. Субсидии и льготы по кредитам и поддержка бизнеса – это поддержка предложения.

Все деньги, идущие в конечный спрос, относятся к созданию спроса. К таким мерам относится (а) расширение закупок со стороны государства, то есть строительство инфраструктуры. Оно же не может, или по крайней мере не должно идти в рыночные сегменты. (б) Расширение выплат населению – через пособия по безработице, социальные выплаты, всякие платежи за одного учащегося, больного и т.д., (в) закупки товаров в госрезервы.

В стандартной, традиционной экономике государство всегда финансирует спрос. Подчеркну, что так происходит в любой экономике, где есть частная собственность на средства производства: и в либеральной, и в экономиках с сильным госучастием, и в мобилизационной экономике. Отличие первой, второй или третьей заключается только в способах создания этого спроса. В либеральной – позиция государства в том, что спрос саморегулируется. В экономике с сильным госучастием – государство гораздо более активно в создании спроса на те продукты или услуги, которые считает важными для страны, то есть своим госзаказом «перекашивает» равновесно-рыночный спрос. В мобилизационной – государство создаёт спрос в определённых направлениях в ущерб другим.

В Казахстане сложилась порочная практика активного участия государства на стороне предложения. Это проявляется в выдаче льготных кредитов бизнесу, облегчению налоговой нагрузки, в крайних своих проявлениях к появлению госкомпаний и госмонополий на конкурентных рынках. В результате мы и видим проблемы сильного присутствия государства в экономике, крайне низких налоговых поступлениях к ВВП, и одновременно, стенания бизнеса о том, что не хватает денег. Понятно, что денег не будет хватать, потому что господдержка направлена на предложение. Если нет расширения спроса, а предложение стимулируется и поддерживается, то поддержкой предложения, то снижаются возможности заработать деньги, а значит их всегда не будет хватать, и бизнес будет требовать ещё более низких налогов и ещё более льготных кредитов.

Зарплаты и доходы населения в такой парадигме расти не могут, что мы и наблюдали. Нет расширения спроса, нет денег, нет прибыли – нет повышения зарплат, нет повышения доходов и нет расширения спроса. Мы это уже проходили в 2010-2017.

Я предполагал, что в стране происходит сдвиг понимания и экономической политики – наконец расширяется поддержка спроса через повышение соцвыплат и снижение коммунальных платежей, при сокращении разных программ поддержки бизнеса. То есть, неэффективные бизнесы будут умирать, доля рынка для оставшихся будет расти, появится возможность развития, в сегмент будут идти новые, более эффективные и азартные бизнесмены. Произойдёт развитие на новом уровне, вместо поддержания статус-кво в спирали снижения налогов, процентных ставок по кредитам и эффективности бизнеса.

По видимому, кризис нас сбил с этого пути трансформации. Предполагаемый объем антикризисных мер составляет 4,4 трлн. тенге. Посмотрим сначала сможет ли их проглотить экономика.

Очевидно, что все эти меры будет обращены в не-нефтегазовый и не-металлургический сектор. Их туда трудно направить по четырём причинам. С точки зрения компенсации потерь, не думаю, что начнутся массовые закупки нефти и металлов в резервы государство по ценам выше рыночных. С точки зрения занятости эти секторы не являются существенными – они составляют всего 3-5% от всей рабочей силы. Даже массовые увольнения в секторе не окажут существенного влияния на социальное положение страны в целом, хотя, наверное, могут вызвать сильные локальные напряжения в некоторых населённых пунктах. С точки зрения валютного курса именно эти секторы получили главный выигрыш от нового уровня курса тенге к доллару, что само по себе уже сильно их поддержало. Ну и наконец, в - четвёртых, именно там наиболее высока концентрация прямых иностранных инвестиций и иностранного капитала, причём акционеры и владельцы предприятий во многом имеют возможности поддержки и кредитные рейтинги выше, чем наши суверенные.

На нефтегазовый и металлургический секторы, с учётом вторичных и третичных эффектов, приходится около 40-45% ВВП. Вторичные и третичные показатели включают в себя часть транспортного сектора: транспортировки нефти, газа и металлов трубопроводами, автомобильным и ЖД транспортом, торговли: оптовую торговлю нефтью, газом и металлами, строительство: трубопроводы, специализированные ремонты и т.д. В пищевой промышленности также значительную долю составляет производство напитков и сигарет – это дочерние компании мировых гигантов типа Кока-Кола или Филип Моррис.

Нужно также исключить госсектор, здравоохранение и образование – просто потому, что ВВП в нём определяется в основном объёмами финансирования со стороны государства. В пакете ничего не сказано о расширении финансирования в этом направлении.

Таким образом, заявленный объем в 4,4 трлн. будет направлен на поддержку около 30-40% ВВП, то есть помощь составит около 15-20% от рассматриваемого ВВП, на который обрушится эта поддержка. Это запредельно огромная сумма, которая просто не сможет быть усвоена экономикой даже в течение 3 лет.

Некоторые цифры для понимания величины. Налоговые поступления всей «остальной» экономики (без металлургов, нефтегаза, крупных иностранных пищевиков, банков) составляют около 3 трлн. тенге. Помощь в 4,4 трлн. эквивалентна освобождению всей «остальной экономики» от всех налогов (в том числе ИПН, соцналога, НДС) на полтора года, или всего населения от ИПН и соцналога на 3 года. Портфель кредитов МСБ за 7 лет (2012-2019) вырос на 2,7 трлн. тенге, то есть 4,4 трлн тенге это 11-летний прирост кредитования МСБ при сохранении темпов. Сумма предложенных мер эквивалентна 5-месячным денежным расходам всего населения страны.

Очевидно, что качественно переварить такой объем страна физически не в состоянии даже за пару лет в принципе. Теперь посмотрим тенденции в направлениях использования средств.

Решение о возмещении падения доходов населения из-за ЧС было обставлено таким образом, что в реальности львиная доля потерянных доходов не будет компенсирована, соцрасходы не расширяются, масштабных строек (спроса) не объявлено. Отсюда вывод, что значительная часть из 4,4 трлн. будет просто неэффективно роздана бизнесу в той или иной мере без влияния на экономику и госучастие в ней ещё более расширится.

Но ключевое направление в спросе! Яркий пример – ситуация сейчас. Огромное количество бизнеса, ИП, занятых работников не получают доходы просто потому, что люди физически перестали их тратить. Деньги вообще-то есть - они не исчезли за 18 дней, но их физически невозможно потратить. Нужны ли бизнесу или людям льготные кредиты? – Нет, просто дайте заработать, дайте спрос. Что будет завтра? Падение доходов снизит траты, то есть спрос. Зачем бизнесу льготные кредиты, если сжался спрос? Наиболее эффективное и дешёвое направление - повышенные пособия по безработице, увеличение затрат государства на лечение больных, обучение школьников и студентов, строительство социальной инфраструктуры. Не нужно поддерживать предложение – поддержите спрос.

И при таком подходе станет очевидно, что 4,4 трлн тенге – это огромная сумма, потому что это путь реального освоения средств реальной экономикой. Всякие льготы для бизнеса и расширение кредитования – это путь освоения средств не реальной экономикой, а хотелками и требованием бизнеса. Такое «освоение» не имеет никаких естественных ограничителей.

Надеюсь, что при уточнении направлений здравый смысл победит и будут выбраны эффективные направления, тогда пакет будет растянут на пару лет как минимум.